В очередную годовщину революции мы решили собрать воедино немногочисленные разрозненные источники о положении дел с тульскими церквями и об отношении церковников ко всему, что было принесено на гребне революционных событий.
В Туле с ее 130-тысячным населением в канун 1917 было 3 собора — Успенский, Богоявленский и Спасо-Преображенский и 68 храмов и домовых церквей (при семинарии, больницах, приютах, учебных заведениях, заводах и фабриках). За годы советской власти большая часть духовных, исторических и культурных ценностей были конфискованы, констатирует тульский краевед Николай Евсеев. Конкретно в Туле были снесены Казанский, Спасо-Преображенский, Сретенский (Ново-Никитский) и другие храмы. 
Уничтожена архитектурная доминанта города -колокольня Успенского собора кремля. Это произошло уже в 30-е годы прошлого столетия.
Оценку сложным взаимоотношениям церкви и нового государства в период с февраля 1917-го по осень 1922 года в преддверии годовщины революции дали в Тульской епархии, выделив главные вехи (в формулировке епархии):
- Февральский и Октябрьский перевороты 1917 г.;
- приход к власти большевиков и взятый ими курс на ликвидацию церкви как института путем административно-репрессивных мер через отделение от государства и школы с лишением прав юридического лица (1918);
- кампании по вскрытию мощей (1918) и изъятию церковных ценностей (1921-1922);
- отказ от разрушения церкви прямыми репрессиями и переход к тактике комбинированного разрушения Церкви путем поддержки или непосредственной организации внутренних расколов и разделений, а также арестов наиболее авторитетных иерархов, клириков и мирян.
После февральских событий пришедшее к власти Временное Правительство дало церкви понять, что в вопросах управления оно вплоть до созыва Учредительного собрания планирует сохранить существовавший в Российской Империи порядок. Церковно-государственные отношения в период с февраля по октябрь 1917 года в епархии характеризуют как «настороженно-нейтральные»: с одной стороны, Русская Православная Церковь предельно четко выразила поддержку свершившимся изменениям в своем обращении к пастве от 9/22 марта 1917 года, а с другой стороны, Временное Правительство назначило обер-прокурором Святейшего Синода Владимира Львова, известного своим недоброжелательным отношением к иерархам консервативных взглядов и монашеству в целом. Его инициативы не заставили себя долго ждать: произошла смена состава Синода, упразднены духовные консистории и прочее.
Одной из наиболее активных в процессе «церковной революции» оказалась Тульская епархия. Уже в марте 1917 года духовенство Тульской епархии на своем чрезвычайном съезде приняло решение поддержать позицию священноначалия и направило приветствие новой власти. Приветственные телеграммы были адресованы Временному правительству, военному и морскому министру Керенскому, Святейшему Синоду и обер-прокурору Львову.
Вот содержание одной из телеграмм: «… представители тульского духовенства и мирян радостно приветствуют завоеванную свободу и считают своим долгом выразить полное и безусловное доверие новому Коалиционному Временному правительству в твердой уверенности, что оно сумеет установить спокойствие… внутри страны…укрепит боевую мощь нашей славной армии для скорого и победного окончания войны…в целях уничтожения милитаризма… торжества демократических начал».
Отметим, съезд тульского духовенства такую форму «устройства демократии» нашел нисколько не противоречащей учению Церкви, несмотря на открытую политизацию обсуждаемых вопросов.
Кстати, причины такой лояльности духовенства, не только тульского, пытались понять многие исследователи. Какой мог быть «большевизм» в церкви сразу после Февральской революции? Многие приходят к выводу, что большинство церковных деятелей вообще-то и не знало о том, что «есть такая партия». Под «церковным большевизмом», который бурно обсуждал Всероссийский Поместный Собор Православной Российской Церкви на своем закрытом заседании, тогда понимали не факт прямого сотрудничества с большевиками (тогда такие случаи были еще единичны), а неподчинение высшей церковной власти вообще.
22 июля 1917 г. в здании Дворянского собрания открылся новый съезд тульского духовенства и мирян. На съезде было проведено предварительное голосование по избранию кандидатов на архиерейскую кафедру, а также в члены Всероссийского Поместного Собора. Днем позже состоялись выборы правящего архиерея. Большинством голосов им избрали владыку Иувеналия, временно управлявшего Тульской епархией после ухода на покой архиепископа Парфения.
В масштабах РПЦ с августа 1917 г. по сентябрь 1918 г. в Москве работал Поместный Собор Русской Православной Церкви. Важнейшим решением Поместного Собора стало восстановление патриаршества, упраздненного императором Петром Великим в 1721 году. Тогда же на Московский патриарший престол был избран митрополит Тихон (Беллавин). Тульский епархиальный съезд духовенства и мирян направил новому святителю телеграмму, пропитанную словами радости в связи с избранием Тихона «Начальником всех верных чад Православной Русской Церкви».
Важное событие в жизни церкви произошло в самом конце 1917 года. Съезд тульского духовенства образовал «Тульское епархиальное общество ревнителей Православной Церкви» с религиозно-просветительскими и миссионерскими целями и задачами. Так, епархиальный миссионер Димитрий Скворцов отмечал, что такие общества в условиях возникшей «смуты» крайне своевременны. При обществе было решено организовать чтения и беседы о православной вере и нравственности с разного рода «заблуждающимися людьми». Конкретно миссионеры должны были «образумить» рационалистов, социалистов, коммунистов, сектантов и т.д.
В Тульской епархии разделяют точку зрения, что плоть до конца 1917 года церковное руководство считало - советская власть слаба, и поэтому, опасаясь гнева верующего народа, она не станет предпринимать решительных действий, направленных на ущемление интересов церкви.
«Так, несмотря на объявленный новой властью декрет о земле, включавший в себя пункт о национализации церковных земель, Собор 14 ноября спокойно обсуждал вопрос о переделе причтовых земель и даже установил нормы пользования церковной землей. Большинство Собора рассматривало декрет о земле как декларацию, не имеющую под собой реальных оснований. Оно исходило из того, что советская власть не рискнет претворить его в жизнь до решения Учредительного собрания. Такой же подход был проявлен и в оценке решений советской власти, принятых в декабре 1917 г. Отсюда можно сделать вывод о том, что церковное руководство, да и в целом страна, общество, которые были представлены на Соборе, пока не осознавали всей опасности большевизма, не понимали, что это, собственно, такое», - таково мнение современных исследователей Тульской епархии.
Поместный Собор 1917-1918 гг. принял еще одно любопытное решение - ввести полусамостоятельные викариатства в епархиях. Цель инициативы - приблизить архиереев к церковному народу. Впоследствии такое решение привело к довольно резкому увеличению числа архиереев, обеспечило апостольское преемство в ее иерархии, и, как главное следствие, сохранило каноническую церковную структуру. В Тульской епархии такое викариатство было создано в Кашире.
Поворотным событием в отношении церкви к государству еще неокрепших Советов стал октябрь 1917 года. После прихода к власти большевиков позиция церковников из «настороженно-нейтральной» превратилась в откровенно враждебную. Церковь с первых декретов Совета народных комиссаров поняла, чего ей ожидать. Вот суть некоторых из них:
- 26 октября 1917 г. - «Декрет о земле», национализация церковных и монастырских земель;
- 2 ноября - «Декларация прав народов России», отмена всех национально-религиозных привилегий и ограничений;
- 11 ноября - «Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов», лишение духовенства сословных преимуществ.
- 23 января 1918 г. - «Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах», лишающий Церковь в целом прав юридического лица, конфискация всего церковного имущества и банковских счетов.
Русская Православная Церковь перестала быть хозяином не только религиозных школ, земель, типографий, но и богослужебных книг, святых икон и святых престолов.
Духовные пастыри больше не имели доступа к воспитанию народа, во всех российских школах запрещалось молиться и преподавать Закон Божий, монастыри приспосабливались под тюрьмы.
В Туле было несколько мест, где впоследствии выросли концентрационные лагеря. В областном центре это произошло чуть позже, чем по всей стране – в сентябре 2019 года. 
4 тульских концлагеря располагались в разных концах Тулы. Это Щегловский монастырь, бараки губернской военно-инженерной дистанции, воронежские казармы. Место нахождения четвертого концлагеря исследователями уточняется. Перед тем, как организовать спецпоселение в Щегловском монастыре, его в мае 1919 года национализировали, а монахов – 30 человек - выселили.
Подробнее: Узники мятежного тыла: какими были концлагеря, выросшие в Туле 100 лет назад
Серьезным потрясением церковной жизни явилось повсеместное вскрытие мощей святых. Церковники по сей день расценивают произошедшее как первый мощный идеологический удар. 1 февраля 1919 г. Наркомат юстиции издал постановление об организованном вскрытии мощей специальными комиссиями в присутствии священнослужителей, подтвержденном протоколом.
«Если обнаруживалось, что мощи не сохранились в целости, то это обстоятельство в целях атеистической пропаганды выдавалось за сознательный обман народных масс. Таким образом, цель кампании, которой позже было дано название «мощейной», состояла в следующем: лишить Церковь поддержки верующих путем ложной интерпретации церковных постановлений, касающихся почитания мощей святых подвижников, обвинить духовенство в обмане паствы и спровоцировать массовый отход от нее. Основным объектом идеологической обработки, несомненно, являлось крестьянское население, в большинстве своем представлявшее мощи в виде нетленных останков тел святых», - уточнили в епархии.
«Мощейная эпопея» не обошла и Тульскую епархию. В марте 1919 г. в Белевской Жабынской пустыни проводилось вскрытие предполагаемого места захоронения останков преподобного Макария Жабынского.
15 марта 1919 г. на заседании Белевского исполкома было принято решение о проведении вскрытия мощей преподобного Макария. Уже на следующий день в Жабынской пустыне «высадился десант» готовых вскрыть мощи.
К 12 часам дня у монастыря собрались официальные представители численностью в 30 человек. Перед началом вскрытия иеродиакон Исихий (Косоруков) изложил перед собравшимися свое мнение о местонахождении мощей преподобного. Он категорично заявил, что преподобный Макарий погребен на том месте, где стоит рака. Настоятель, однако, не согласился с мнением иеродиакона и заявил, что достоверно местонахождение мощей преподобного Макария неизвестно, а версия, изложенная Исихием – его частное мнение, опирающееся на устные предания.
Далее раку сфотографировали и перешли к разрытию могилы. После предварительной разборки верхних украшений была снята крышка раки с изображением преподобного Макария. Рака оказалась пуста. Затем была разрыта могила на глубину до 2 метров, но и здесь мощи не были обнаружены. При углублении раскопок практически до 5 метров мощи также не были обнаружены.
Разрытое место в храме Жабынской пустыни было представлено для обозрения, в течение более чем 10 дней сюда шли люди. Газета «Белевский пролетарий» тогда доказывала, что монахи Жабынской пустыни знали об отсутствии мощей и сознательно обманывали народ. А «государственная» комиссия, таким образом, «развенчала» не только наиболее известное, но и наиболее противоречивое предание.
Следом была начата «кампания» по разграблению храмов - изъятию церковных ценностей. Отмечается, что экспроприаторы в Туле и губернии отличались особым усердием. Были изъяты и конфискованы свыше 812 пудов серебра, 15 фунтов золота, 575 бриллиантов, 1976 алмазов.
По данным ЦК «Помощи голодающим», на 1 сентября 1921 г. было собрано 27 647 829 р. 50 к. при задании собрать налогов на 13 400 000 р. Деньги, разумеется, никаким голодающим не направили, все пошло в госказну для решения внешнеполитических задач.
Призрачная надежда, что обе революции дадут высшим иерархам и духовенству возможность для свободного от государства переустройства церковной жизни окончательно развеялась к зиме 1918 года.
Исследователи и краеведы отмечают, что и в этот период – период экспроприации церковных ценностей и вскрытия мощей святых - на территории Тульской епархии не отмечено серьезных выступлений, как, например, в Шуе (Ивановская губерния). Но в это период речь уже идет не о лояльности духовенства к новой власти, как это было после февраля 1917 года. Церковники стремились избежать репрессий и сохранить епархию в условиях ликвидации монастырей, закрытия под различными предлогами храмов, разграбления церквей. После октября 1917 года даже церковные деятели – монархисты окончательно осознали - к формам правления, сокрушенным революцией, возврата уже не будет.
