Борис Кагарлицкий – российский социолог, публицист, кандидат политических наук, директор Института глобализации и социальных движений, председатель редакционного совета журнала «Левая политика: «Полурабский труд станет неэффективным»
- То, в каком мире мы будем жить спустя несколько десятилетий, сказать трудно. Ясно одно – это будет другой мир. Мы сейчас находимся на историческом рубеже. Период новой либеральной экономики подходит к концу и что придет ему на смену - пока трудно представить. Западная модель экономики, по стандартам которой все эти годы пыталось жить российское общество, разрушена.
То, что переходный период сложен и труден в любой стране, для любого народа – неоспоримый факт. Достаточно вспомнить, например, свержение царской власти или 90-е годы – это нелегкое время. Единственная возможность с ним справиться – переждать, дождаться стабилизации. Для нашей страны важно будет в это время найти способ открыть заново коллективизм, солидарность, избежав тоталитаризма. Не пытаться восстановить свое «мы» посредством этнического национализма, такого современного эквивалента родоплеменных отношений, опасность чего есть – я имею в виду радикальные правые организации.
Причина, по которой мы вступили в переломный этап, в первую очередь – экономическая. Однако в итоге затрагиваются все сферы деятельности человека, изменяя его мировоззрение, подрывая культурную систему ценностей. Возьмем для примера систему образования: тот факт, что сейчас она в полуживом состоянии никого уже не удивляет. Но причины вовсе не в плохом финансировании школ и других учебных заведений, не в плохих педагогах или учебниках, как утверждают многие. А в том, что у молодежи нет мотивации к обучению. Уровень усвоения материалов стал, в сравнении с предыдущими десятилетиями, в разы ниже потому, что обстановка в обществе изменилась, смысл образования перестал быть ясен ученикам, родителям, а порой даже педагогам.
Что касается популярности тех или иных профессий в будущем, то давать точные прогнозы нелегко. Так, 2000 году, например, мы могли с большой вероятностью предсказывать какие специальности будут востребованы. Это: банкиры, юристы, маркетологи, экономисты, PR-специалисты. Сегодня мы ясно видим, что востребованность этих профессий все меньше и меньше. Скорее всего, скоро ряд специальностей исчезнет, как могут пропасть и многие специфические социальные функции в обществе. Но появятся новые специальности, новые функции. Кстати, если делать прогноз на ближайшие несколько лет, а не десятилетий, то, однозначно, будет «в цене» бюрократия, потому как без нее совершить изменения довольно трудно. Бюрократы всегда активизируются именно в переломные периоды жизни общества.
Что до детей, которым сегодня от 3 до 12 лет, то ясно одно: им, молодым людям, адаптироваться в новом обществе будет легче. Так, в конце 90-х наиболее адаптированы были те, кому в начале 90-х было около 12 лет. Можно говорить что дети, которым сейчас от 10 до 12 лет, скорее всего, будут хотеть перемен. Причем это связано с их темпераментом, это может являться отражением изменения психики, происходящей в переходный возраст. Но эти молодые люди не обязательно будут морально готовы к переменам, они не успеют утвердиться в своих воззрениях, они будут нести разом отпечаток и прошлого поколения, и настоящего.
В будущем произойдет переосмысление ценностей. Образование должно будет выйти на другой уровень, стать более востребованным, но не в том качестве, в котором оно существует сегодня. Будет иметь значение не только овладение определенной наукой, но и кругозор человека, умение применять знания на практике. Разовьется функция социального воспитания, поэтому педагоги, способные не только учить, но и воспитывать, будут цениться.
Востребованными станут инженеры. Надежды 70-х годов, когда верили, будто машины придут на смену человеческому труду, разрушены в ходе глобализации. Миллионы китайцев дешевле, чем роботы. Американский или европейский рабочий сделает вещь быстрее и качественнее китайского, скажем, на 30%, но стоимость труда последнего в несколько раз дешевле. Но дешевый труд подрывает потребление и спрос. После кризиса начинается новая эпоха, время дорогого, высокопроизводительного труда, который сделает полурабский труд неэффективным.
Валерия Прайд (Удалова) - член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения. Трансгуманисты верят в вечную жизнь и в то, что современный человек - далеко не венец творения: "Есть только программисты и программисты программистов"
- Главные изменения в будущем будут связаны с развитием науки, с ее огромным вкладом в эволюцию человека и всех сфер его деятельности. Уже сейчас происходит серьезное развитие науки, оно будет продолжаться, но произойдет это незаметно для многих людей, нововведения, которые появятся в нашей жизни, будут сглажены. Например, сегодня многие молодые люди с трудом верят, что мобильные телефоны массово стали использоваться в наше стране только чуть больше десяти лет назад, им кажется, что они существовали всегда.
В будущем роботы должны будут заменять труд человека. Будут отмирать многие профессии, которые легко заменяются компьютерами - например, бухгалтеры. Уже сейчас программа 1С выполняет большую часть работы бухгалтера, в дальнейшем программа будет делать все сама. В Японии уже созданы роботы-секретарши.
Распространение получат виртуальные офисы, в которых люди практически также как и в реальном мире могут общаться, работать. Зачем строить огромные офисные здания, тратить деньги на аренду, если можно работать в виртуальном пространстве? Будут востребованы творческие специальности. Но самой главной профессией станут программисты. Или как говорят: в будущем будет только две профессии - программисты и программисты программистов.
Что касается образования, то либо учителей не будет вовсе, либо это будет самая сложная профессия в мире. Ведь разве человек сможет конкурировать с хорошо написанной интерактивной программой? Уже сейчас существует масса программ и методик по обучению через Интернет, где лекции читают выдающиеся лекторы. В целом образование станет более доступным, число необразованных людей уменьшится.
Общество станет тоже другим, с помощью Интернета люди смогут больше общаться, налаживать контакты со всем миром, у одного человека будет гораздо больше знакомых в будущем, чем сейчас. Самовыражаться станет проще, потому что легче найти людей со схожими, даже неожиданными интересами, это поспособствует развитию мини-субкультур.
Глобализация будет развиваться и с помощью экономических инструментов, отстающие страны смогут догнать развитые. Липфроггинг – это когда отстающие страны вводят технологии самого последнего уровня, минуя предыдущие. Так было в Китае, когда там в некоторых регионах поголовно ввели мобильные телефоны, пропустив этап стационарных телефонов. Так для стран Африки виртуальный офис, без строительства офисных зданий - это возможность липфроггинга.
Потребление будет продолжать расти и общество начнет еще активней идти к обществу досуга. Изменятся игры, изменится кинематограф, он станет интерактивным. При этом человек будет постепенно все меньше и меньше уделять время работе и будет очень важно, как проводить время, как отдыхать, саморазвиваться.
Александр Шабуров – художник, прозаик. Работал в морге, вел передачу на ТВ «Угадай мелодию-2», получал грант Фонда Сороса на визит к стоматологу, один из участников и основателей арт-группы «Синие носы»: «Художник занимает все меньшую и меньшую роль в производстве искусства как такового»
- Говорить о том, какое будет искусство в будущем - сложно. Однозначно это будет то искусство, которое потребует будущая современная действительность. Художник обычно идет впереди общества, он предопределяет его интересы, поэтому стоит немного поговорить о том, что происходит сейчас в искусстве, чтобы понять, как оно может развиваться в дальнейшем. Во все времена в искусстве появляются новые формы, к которым зритель привыкает не сразу.
То, что сегодня называют современным искусством - просто термин, обозначающий определенный исторический этап развития искусства, связан он, к примеру, и с развитием технологий, с помощью которых это искусство стало возможным делать. Но с другой стороны, в какой-то момент становится неважно, используете вы традиционные формы или современные, важен смысл того, что вы делаете. На мой взгляд, и бездумное рисование каких-то пейзажей, и использование современных технологий только ради их использования – это уже не искусство. Ни то ни другое ничего зрителю не дает. Так есть и так будет, и также всегда будут отдельные люди производящие действительно шедевры, просто форма выражения меняется. В XIX веке люди плакали над рассказом Чехова «Каштанка», в XX веке в Советском Союзе актер Лебедев играл лошадь, поражая зрителей. Не так давно художник Олег Кулик изображал собаку, бегая по улицам голый, и это было вполне внятной метафорой того времени и оказывало примерно тот же эффект, что и «Каштанка» Чехова.
Главное – это мысль, которую хочет донести художник, а форма абсолютно не важна.
Какое искусство будет через 20-30 лет не понятно, потому что порог восприятия чувственности меняется. Раньше какой фурор производили Репин или Мане, рисовавшие бытовые сцены, но сегодня они бы никого не удивили. Также происходило и с музыкой и вообще со всеми видами искусств. И в том искусстве, что поражает нас сегодня, постепенно остается только лучшее, переходя в сферу музейного искусства, становясь определенной исторической вехой.
Что касается цензуры, о которой сейчас продолжают говорить, то не совсем ясно, что вообще имеется в виду. Цензуры нет. Художники не очень-то кого-то интересуют. Галерист выставляет у себя все, что захочет и никто не вправе ему запретить. У нас капиталистический мир и все искусство выражает точку зрения своих владельцев – это система. Андеграунда никакого давно уже нет и загонять туда себя искусственно - глупо. Подпольное искусство появляется тогда, когда правительство создает запреты. Сейчас и в ближайшем будущем правительству это будет просто не интересно. Сегодня в области культуры серьезных предпочтений у государства нет, особенно, что касается изобразительного искусства.
Скорее всего, наше развитие в области художественного искусства будет стремиться к западному образцу. В Европе и на Западе сегодня все художники разделены на две такие неравные кучки. Первые – это арт-звезды, пафосные, всемирно известные, которые делают экстравагантные работы для различных биеннале. Вторые – это такой «арт-собес», своего рода художники-неудачники, которых содержит по большей части государство, давая им гранты на различные социальные проекты. Смысл помогать вторым – дать им возможность социализироваться, не превратиться в наркоманов или террористов. Но на самом деле, они живут в своем гетто, своей жизнью и все их социальной проекты не приносят какой-либо значительной пользы для общества. Нам такое будущее сложно представить и вряд ли оно кому-то сильно понравится, потому что у нас другое восприятие творчества: мы привыкли, что искусство – это общение с обществом, вырабатывание каких-то смыслов, привыкли, что «поэт больше, чем поэт», «художник больше, чем художник». Но тенденция, что художник занимает все меньшую и меньшую роли в производстве искусства как такового, а все больше и больше роли отдается всевозможным продюсерам и менеджерам - налицо. Художественный мир все более и более упорядочивается и при этом усложняется: художник становится просто винтиком в системе, которую создают люди не творческие.
Но всегда будут появляться художники, которые смогут подмять под себя художественную систему, создать гениальные осмысленные работу. Эти художники смогут делать творчество независимо от того, что диктуют им всевозможные менеджеры.
Заведующий информационно-издательским сектором отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви, старший преподаватель кафедры биомедицинской этики РГМУ иеромонах Димитрий (Першин): «Шансов пережить XXI век у России очень мало»
- Если все останется без изменений, в будущем нас ждет китайский язык. Постепенно китайцы займут пустующий (относительно Поднебесной) Урал и двинутся дальше в центр нашей страны. Это логично, им не хватает места, у нас же его предостаточно. То есть это вовсе не связано с тем, что китайцы агрессивны. Также в нашей стране могут активно поселиться татары, арабы, они, скорее всего, займут территорию Москвы. При этом заселение России азиатами может носить не военный характер, просто в один момент их станет большинство. И двадцати лет хватит, чтобы у нас в правительстве заседали китайские деспотичные коммунисты. Хотя возможно, они организуют свои общины, государства в государстве.
Это произойдет в столь короткий срок, потому что число людей, способных рожать, уменьшается слишком быстро. Есть прямая корреляция между количеством верующих в России и демографией. Пока у нас воцерковленных семей 3-4 %. Количество же воцерковленных увеличилось за 5 лет где-то на 1%. При этом основная масса верующих – это пожилые люди. Молодые же, в силу протестной культуры, от Церкви часто отказываются. А поскольку рожать может только молодежь, то отсутствие миссии к ней означает отсутствие рождаемости. Исходя только из этого, можно сказать, что шансов пережить XXI век у России очень мало.
Что касается Европы, то там идут такие же процессы, как и у нас - только медленней. Медленней, потому что большая часть населения воцерквлена - Южная Германия, католическая Италия, протестантский север Европы. Тем не менее, прироста коренного населения там нет. Происходит он в Ирландии, которая однозначно католическая. В этой стране не стоит вопрос изучения христианской культуры, они ее изучают испокон веков. И вроде к тому приближается Польша. В остальных странах прирост населения происходит за счет гастарбайтеров.
Прочно стоят на своих позициях Азия и США. В России все зависит от нашей свободы, если мы захотим дальше ставить опыт над собой и продолжать жить без общения с Богом, то перспективы весьма печальные.
Жить, как учит MTV, русские люди не хотят. А как жить по-другому - они не знают. И потому делают свой выбор в пользу небытия. В такой же ситуации народы гор берутся за оружие, мы же, как более культурные люди поступаем иначе. Мы заканчиваем свой исторический путь тем, что мужчины спиваются, а женщины делают аборты. В нашей стране осталось две категории людей: те, кому все безразлично и те, кто надеется не только на правительство, но и верит и опирается на Бога. Первой категории гораздо больше.
Одна из проблем российских иллюзий в том, что высшее образование является защитой от всего. Знание не делает человека лучше. Гораздо важней понимать, зачем эти знания, понимать, зачем он живет на этой земле.
За последние 20 лет мы видели, как может быстро происходить мутация нравственного сознания за счет средств массовой информации. Такая тенденция будет продолжаться. Чтобы этого избежать надо постараться сделать так, чтобы детям захотелось жить, причем жить на своей земле. Людям нужна сверхмотивация. При этом можно мотивировать деньгами, то есть способствовать развитию общества потребления, но деньги далеко не самое главное. Необходимо добиться того, чтобы было больше детей. Сейчас у нас стоит задача выживания нации, российского этноса.
Конечно, можно попробовать иммигрировать - но только куда? Куда можно скрыться от цивилизации «покемонов», от мобильных телефонов, Интернета, от телевизора?
Если найдем иные импульсы, то какая-то часть XXI век переживет. То, что мы теряем собственную национальность, даже не так страшно, как то, что мы теряем своих детей.
Алишей Пеняев, тульский медиа-художник, футуролог, блогер, «старожил» виртуальной реальности, в интернете с 90-х годов. Автор множества проектов медийных проектов, один из кураторов первой в Туле Недели современного искусства, состоявшейся в 2010 году: «Эгоистическое мировоззрение не уцелеет»
- В будущем людям придётся отказаться от личного транспорта с двигателем внутреннего сгорания – на смену придут велосипеды. Заводы и вредные производства придётся закрыть из-за высокого уровня раковых заболеваний. Появятся отдельные контейнеры для разного вида мусора. Строительство многоэтажных домов в городе будет свёрнуто в пользу частного строительства в пригородах. Город станет неблагоприятной средой для жизни, он будет использоваться только лишь как коммуникационный узел.
Работа как таковая в привычном понимании исчезнет. У каждого человека будет свободный график. Работать можно будет, не выходя из дома – поэтому должна решиться транспортная проблема, не будет пробок. В любой момент, при помощи Интернета, можно будет выбрать работу по душе, без стояний в очереди в центре занятости, и без собеседований с вредным работодателем. До обеда вы переводите текст, после обеда сажаете деревья. Человеческий фактор будет сведён к минимуму, учётом и распределением дел и денег будут заниматься автоматизированные системы.
Сознание человека станет более осознанным и отечественным. От всеми любимого потребительского мировоззрения придётся отказаться. Экономить придется все: ресурсы, энергию, еду, воду. Мусор придётся перерабатывать или правильно утилизировать. Эгоистическое мировоззрение не уцелеет.
Михаил Кожаев, ассистент кафедры теологии ТулГУ, преподаватель сектоведения, автор кандидатской диссертации на тему «Теория «симфонии» властей в религиозно-философской мысли Древней Руси XI – XVI вв.»: "Китайский язык в школах"
- В ближайшие два десятилетия будет наблюдаться процесс интеграции европейских государств как единого политического и экономического института. Огромный скачок, который сегодня совершает Китай, приведёт к изменению мирового расположения сил. Влияние КНР будет значительным настолько, что вполне вероятным представляется изучение китайского языка в школах. Возможно, именно Китай потребует пересмотра экономического доминирования США, что приведёт к уменьшению авторитета последних на международной арене. Тенденция к урбанизации, в целом, сохранится, что негативно скажется на судьбе сельского хозяйства большинства индустриальных государств.
Что касается России, то мы будем наблюдать значительное укрепление авторитета Церкви в общественной жизни. В феврале 2011 г. Д.А. Медведев уже заявил о своём желании, чтобы отношения между Церковью и государством стали более «симфоничными», в духе теории «созвучия» двух этих социальных институтов, как она была сформулирована ещё в VI веке в Византии. Причём заявление президента представляет собой не манифест, а реальное отражение той значительной роли Церкви в российских реалиях, которую она играет. Церковь занимается активным социальным служение, которое с течением времени будет только усиливаться. Поэтому государство отчётливо понимает её чрезвычайную важность в современном российском обществе.
