Пожар, черные риелторы, «бомжевание», пьянство, микроинсульт, реабилитация и бесконечные письма губернаторам и президенту с подробным описанием перечисленных злоключений. Они у туляка Сергея Павлова начались практически сразу после выхода из казенного детдома и получения жилья от государства.
История тульского сироты как под копирку похожа на такие же многочисленные, которыми переполнены интернет и новостные выпуски: абсолютно несоциализированные подростки выходят в мир, в котором не умеют жить. Сергей такой же, разве что Сергею – 37. Свою историю он изложил в письме в нашу редакцию в надежде на огласку и долгожданную помощь. Пунктуацию и орфографию «МК в Туле» исправил. Стиль автора сохранен. 
«Зовут меня Павлов Сергей, мне 37 лет. Начну по порядку: родился я в городе Щекино Тульской области; остался сиротой в 3 месяца, мать трагически погибла, а у меня врачи нашли ДЦП. Воспитывался я в интернате, по окончании пошёл учиться дальше. ДЦП никогда не отягощало и не мешало, я только чуть-чуть прихрамывал. Получил 2 профессии и после окончании учёбы пошёл работать.
В 2009 году получил жильё. Тогда и началась чёрная полоса в моей жизни. Ко мне стали приходить какие-то люди и говорить, чтобы я продал им жильё. Они получали мой отказ. Я обратился в органы опеки, чтобы они помогли и оградили меня от этих людей, но всё осталось на том же месте. Летом этого же года у меня в жилье случился пожар. Все знали, что я живу один, помощи в ремонте ждать мне неоткуда. Я куда только не обращался, чтобы помогли с ремонтом, ведь приближалась зима и наступали холода. Но всем было плевать на меня, извините, что так пишу, но это так. В комнате не было стекла, а пожарные при тушении повредили отопление, свет и не было воды. Остался только газ. Я переехал жить на кухню: кухня маленькая и при закрытой двери хорошо прогревалась и было тепло, хотя в соседней комнате не было окна.
Зимой товарищи и брат познакомили меня с Осиповым Сергеем и сказали, что он поможет с продажей, чтоб я смог купить другую квартиру. Он сказал, что для этого нужно приватизировать жилье. Мы поехали в ЖКО. На тот момент я ещё не знал, что он черный риелтор, а сотрудницы уже хорошо его знали и уже сталкивались с ним. Они при нём спросили, точно ли я хочу приватизировать квартиру, а я, если честно, был уже запуган им и просто напуган.
И ещё они скрыли от меня, что, дав разрешение на приватизацию, знали о его сроке за мошенничество. При этом, ни сделав ничего, не поговорили со мной с глазу на глаз, всё происходило в его присутствии.
Он продал моё жильё, не заплатив мне ни копейки, и зарегистрировал в коммуналке, где условия жизни были ещё хуже, чем у меня. В коммуналке не было света, на кухне газа, есть приготовить было нельзя, в комнате отопления тоже не было и было очень холодно. Я спал на полу на кухне, при этом очень сильно замерзал. Осипов Сергей пропал со всеми своими обещаниями.
Зимой этого же года умирает мой брат. Мне, если честно, стало плевать на свою жизнь: когда ты голодный, холодный и просто устал жить. Я ушёл из коммуналки, т.к. что в ней, что на улице - одинаково. Меня приютил друг. Обстановка была той же самой, но с ним мы хоть что-то находили поесть. Чтобы не чувствовать холода, я стал сильно пить. Весной я еле успел дойти до своей больницы, когда у меня случился микроинсульт. Очнулся я в реанимации неврологического отделения, в ужасе понял, что не могу говорить, шевелить руками и ногами, а мне только исполнился 31 год. Мир и всё остановилось: теперь мне никогда не пойти, никогда не быть тем, кем был. В больнице, спустя какое-то время, я опять заговорил, руки отошли и левая нога, но доктор сказал, что для восстановления всех функций нужно тренироваться. Из больницы меня перевели в сестринский уход города Советска. Там, проведя какое-то время, я переехал в Богородицкий район, где начал тренироваться. Очень большую поддержку оказали, да, и оказывают московские волонтёры.
Теперь появились новые стремления и желания. За эти 3 года усилиями москвичей я встал с коляски, бросил пить-курить и стал ходить с костылём.
Но проблема моя в другом: находясь здесь, я узнал, что моё жильё продали. Из коммуналки меня выписали решением Щекинского суда, и у меня теперь нет собственного жилья.
Я обращался к тульскому губернатору, Груздеву Владимиру Сергеевичу, и тульскому правительству. Просил, чтобы помогли вернуть моё жильё и призвать к ответу Осипова Сергея. Даже неоднократно обращался к президенту и правительству России, но они всё отправляют рассмотрение этого дела в Щекино. И никто не виноват: Осипов Сергей не виноват, а виноват во всём только я. Своей вины я не отрицаю, но если бы все занимались своими делами тогда, когда это надо, а не доводили бы это до таких ситуаций, то всё было-бы хорошо. Тем более незащищённые слои общества… Так случилось, что ты один в этом мире и должен жить, несмотря ни на что.
Сейчас получается так, что плохой только я. Но я остался без жилья и никому нет до этого дела, и ещё умудряются плюнуть в мою душу, как будто я не человек, а просто отброс общества. Но не виноват я в этом, что жизнь не задалась с самого начала, но я всю свою жизнь стремился быть как Вы все.
Прокуратура сказала, чтобы я обращался в суд. Я прошу вас, помогите мне, так как Сироту и Инвалида неохотно слушают…"
СПРАВКА «МК в Туле»
О решении проблемы социальной адаптации сирот в Тульской области говорят много. Говорят о мерах социальной поддержки, защите жилищных прав, содействии в получении профессии, бесплатной юридической помощи. Говорят и стремятся что-то сделать. А психологи и эксперты, в свою очередь, твердят в ответ, что многое делать как раз не нужно: привозить в детдома мешки игрушек, дармовых телефонов и планшетов. При этом никто не учит детей и подростков задавать себе вопросы, с которыми каждый остается один на один: об ответственности и самостоятельности, например.
К «дармовым» квартирам отношение похожее: потерял одну – дадут другую, предостерегают люди, знакомые с «системой» изнутри.
- Выпускник детского дома становится легкой добычей преступного мира. Я знаю десятки историй о том, как повзрослевшие сироты, получив от государства квартиры, переписывали их на мошенников. Я вижу многих выпускников детских домов, которые не умеют управляться с собой и с жизнью: за несколько дней они спускают сотни тысяч рублей пособий, которые накапливались для них в банке и выдавались к восемнадцатилетию, - констатирует Диана Машкова, эксперт благотворительного фонда "Арифметика добра".
Проблему социализации сирот постоянно поднимают тульские общественники. Особую обеспокоенность активистов вызывает деревня Варваровка, где сосредоточено социальное жилье для выпускников детских домов, отмечает глава регионального исполкома ОНФ в Тульской области Сергей Судницын. Неприспособленность сирот, привыкших к гособеспечению, к жизненным реалиям порождает социальные и уголовные конфликты.
По неофициальной статистике, 90% бывших детдомовцев не доживают до сорока лет. Они становятся жертвами зависимостей, попадают в тюрьмы и пр. И только 10% встраивается во взрослую жизнь…
